сегодня была лучшая ночь за все мое путешествие, когда ты не умираешь от жары или от холода, когда есть нормальная кровать, нормальное одеяло, подушка. и главное - тишина и своя (!) комната. а питер прекрасен. и очень гостеприимен. вряд ли только он мой. и комфортно здесь я себя чувствую только на воде и у воды. чуть дальше - в парки, дворцы и храмы. и уже так скучно-скучно.
4 утра. Орет музыка, горит свет, хлопают двери. Я лежу с температурой и жуткими болями. Мой парень спокойно спит. А завтра он обязательно со знанием дела скажет, что семья - самая главная ценность. Не верю, что когда-нибудь наступит утро.
убойная доза обезболивания. и я вроде бы в порядке. москва превратилась сегодня в один сильный спазм.
а завтра сумасшедший осмотр достопримечательностей с боч. и питер-питер. /ты столько знаешь, ты много видел, и всё, что я хочу сказать тебе, - это только слова. я снова покупаю билет на поезд, чуть-чуть ревнуя и немного расстроившись, провожает меня до вокзала ночная Москва/
андрей сегодня спросил, почему я не пытаюсь разыскать венскую, когда она исчезает? это вроде бы вопрос, но на самом же деле - ответ. всегда должна быть возможно сбежать. и уверенность в том, что это тебе простят.
она как обычно вернется уставшей и влюбленной. и будет у меня венская. а у мира меня не будет.
бессмысленно ловить ветер. для него нужно открывать окна. и ждать.
так грустно-грустно телефон анны(где запахи плодов и вин) заблокирован. и почему, собственно, грустно? никогда не получается предугадать все. а невсреча - катастрофа
и будет в питере только совсем другая анна. андреевна.
а между тем я вернулась. странное дело, порой страшно сдавать экзамены, обращаться к незнакомым людям, сказать маме, что ночевать дома я не буду. а вот находиться на борту самолета, который неуверенно опускается в московский дым - совсем даже не волнительно. садили его на ощупь и ни один раз. и только трата времени утомляла. умирать, выходит, совсем не страшно. страшно опоздать на работу и не влезть в любимые джинсы. но из праги я вернулась-таки. а дальше представим, что здесь самые настоящие путевые заметки: были там-то, видели то-то. блаблабла. туристические маршруты у всех одинаковые. разными могут быть только впечатления. и мои впечатления таковы: чехия прекрасная, но чужая. это страна невероятно красивых мужчин (исторический момент), которыми хочется любоваться. это страна с очень красивым языком, оранжевыми крышами. страна кукол, праздников, пряников и ресторанов. но это и страна кровавого средневековья с пугающей готикой. и сколько угодно мне ни говори, что прекрасные соборы и замки - это произведения искусства, я все равно в первую очередь буду думать о том, сколько смертей это произведение искусства видело и к скольким оно было причастно. и все же по узким улочкам, которые все долгое время разбегались и не складывались в единую карту, я скучаю. и так хочется оглянуться и увидеть случайно вывеску на чешском. если будет возможность, обязательно поезжайте туда. и обязательно сходите везде, где только есть упоминание о кафке. его настроения чехи передали идеально. и еще вот что. в москве хочется все успеть и жить-жить-жить. в праге я старею и начинаю предательски мечтать о спокойствии.
так звучала чехия
а любимый город горит. а я все равно его люблю. способом метонимии. даже дух захватывает. и совсем не от дыма. и по этой же причине становится тоскливо. и все чаще здесь, в москве, у меня появляются темы с твердым табу.
сегодня был такой бесконечный и до определенного момента удачный день. и вот я в плохом настроении и с потекшей тушью пытаюсь вспомнить все то, чем я так рвалась поделиться. только теперь это, наверное, не впечатления, а воспоминания. ночью снились какие-то странные, совершенно больные сны. я проснулась, и в первое мгновение мне показалось, что рядом со мной совсем другой человек. долго смотрела на спящего андрея и не могла понять, что со мной происходит. как будто сон и реальность смешались. вернее сон ушел не до конца. изгонять из себя бесов я отправилась в храм. уже днем. весь день сегодня не могу отойти от этой ночи. аномально жарко. в храме оказалось кафе, которой называется "трапезная". об этом стоит написать здесь, чтобы потом не забыть, что где-то еще есть невероятно вежливые люди. или просто испуганные возвышающейся громадой религии. а когда-то в храмах я чувствовала себя защищенно. а теперь как-то тесно и сжато. как в себе разобраться? столько вопросов. но сложнее даже не тогда, когда на эти вопросы нет ответов, а когда ответы очевидны. остался месяц этого не-дома. а дома тоже не дома. это, кстати, тоже очевидно: дом там, где тебя любят. и толку было рождаться девушкой, если все равно место в автобусе не уступают, цветы не дарят. и совсем забывают о том, что о тебе вообще-то нужно заботиться, тебя нужно защищать. а писать я собиралась о том, что была сегодня на выставке советских фото в центре фотографии имени братьев люмьер. очень уютное и светлое место. в чужих городах таких мест обычно мало. уютных людей в чужих городах еще меньше. некоторые фото понравились так, что я даже решила их выложить здесь. может, кому-то еще понравится. порой мне очень жалко, что я не застала это время. тут будет много фото Сергей Петрухин «Три тельняшки», 1968
Бормс Уауфман «Кто станет новым хозяином «Службы знакомств»?"
Мирослав Муразов «Поющая девушка»
Луньков Юрий "Зима". просто удивительные глаза.
Лагранж Владимир, "Бабуся", 1961 год
А шар земной, он выкруглен для счастья. вот она, самая невероятная фотография.
Награльян Александр "Парад на красной площади"
Добровольский Андрей "Полянова"
а потом жарким московским ветром нас занесло в центр современной культуры "гараж". не знаю, что я думаю по поводу музеев в гаражах, заводах и бывших депо. своеобразно это. "гараж" понравился больше, чем "винзавод". понравился, но не впечатлил. хотя стоит отдать должное, государственным музеям до таких мест еще очень далеко - организация на высшем уровне, охранников больше, чем посетителей. причем охраняют экспонаты не привычные всем бабушки, а красавцы-мужчины в костюмах и с рациями. десять раз проверили документы. вот так вот. что же касается наполнения... с гигантскими насекомыми мы уже сталкивались. на этот раз муравьев заменили грибы. наверное, надо было прочитать длинное описание сего эксперимента. этого я не сделала. потому сути и не поняла. а в глаза она как-то не бросалась. вот они грибы, под шляпками которых я сегодня прогуливалась. дальше был некий дико-дико известный марк ротко. и вот такое его творчество целый зал таких штук, при приближении к которым срабатывала сигнализация. как будто все только и мечтают это украсть. все и сами могут так нарисовать. лично я подошла так близко только потому, что на картине сидела муха, и я не могла понять - вышло так по недосмотру. или же это такой замысел. по поводу всех этих творений очень точно сказал мой парень - "смотришь на девочку с персиками. и понятно - автор старался". вряд ли меня можно назвать занудой в области искусства. и абстракция всегда была моей слабостью. но эта выставка как-то огорчила. хорошо, если кто-то меня переубедит.
дальше был зал "100 лет перформанса". это огромное количество видео разных лет, смотреть на которые разрешалось только лицам, достигшим 16 лет. некоторые, на мой взгляд, были слишком уж каким-то перформансом. но некоторые оказались вполне достойными того, чтобы быть записанными в блокнот и запомненными таким образом) больше всего мне понравилось это - Сигалит Ландау "Колючая хула". автор крутит обруч из колючей проволоки на фоне моря. на животе видны порезы. об этом можно было бы поговорить, если бы было, с кем.
там еще были два зала. в одном была леди гага, вернее ее фото. и маяковский. непонятно, как они связан. все это вроде как представляло собой балет весь в красном бархате. и еще что-то. не помню, что. круглый кинозал, где кружилась голова.
а москва совсем-совсем странная. а под ногами шуршат опавшие листья. осеннее лето. думала, что наедине с собой оно у меня будет. но вышло оно совсем одиноким.
сегодня с аней ходили к цветаевой. там ничего не изменилось: все также преломляется свет, рассыпаются комнаты. и по крутым лестницам в жару не подняться. я люблю эту квартиру и всегда почему-то представляю ее с исписанными стихами стенами. а еще мне нравится стоять возле письменного стола мц и смотреть в окно. и думать, что я и моя жизнь - лишь проходящее, а этот арбатский дворик останется навсегда. и не я одна буду мечтать к нему возвращаться и ехать за этим через всю страну. аня тоже совершенно удивительная. очень легкая. это, кстати, первая ассоциация. и то ли мои комплексы со временем проходят, то ли дело в человеке, но паническая боязнь выглядень глупо куда-то исчезает. и я чувствую себя свободно. всегда мечтала узнать, как это.
а дальше все пошло как попало. эстета из меня не вышло. и шедевр мирового кинематографа показался полной лажей. я бы со своей манией все исправить его бы отредактировала. хотя, быть может, за четыре года фундаментального гуманитарного образования меня так и не научили разбираться в искусстве. андрей уже даже не спорит с тем, что со временем друг друга мы разочаровываем. таково развитие наших отношений. и маросейку впредь мы обходим стороной во избежании очередных столкновений нравов. впрочем, толку от этого, думаю, мало - в москве найдется множество других старых вымощенных улиц. тем не менее, официанты ко мне относятся с большим уважением, чем человек, равный трем годам моей жизни. и неудивительно - официантам платям за вежливость. "погасла девочка" - сказал сегодня один из тех, кому периодически я оставляю на чай.
венская была единственным человеком, который прошел через всю меня. для нее всегда хотелось писать бесконечно длинно, упражняться в синтаксисе и выбирать лексику так, чтобы только она одна смогла прочесть. моя абсолютно идеальная, тонкая и, кажется, придуманная. но самое страшное то, что она совершенно бесконечная. ее игра с хронотопом доводят до головокружений. в ее руках не только пространство, но и время становится беззащитным. она его то ускоряет, когда покоряет запад, то замедляет, когда придумывает свой восток. когда венская останавливает время - я теряю голос. и останавливаю свое время. моя ментоловая. рядом с ней все без исключения - астматики. и люди, и города. особенно - я. я бы не снимала кислородную маску и не выключала телефон.
и ты проводить бритвой между моих лопаток по позвоночнику словно рисуешь молнию платья расстегиваешь и снимаешь нешелк
/ничего лишнего/
это день твоего без меня одиночества день твоей бесконечной юности
--- а завтра снова одеваться в сот-ни писем тебе отправлю по-лу-чай с мелиссой вместо рома н не-до-чи-тать бы
читаю какую-то дурацкую книгу о том, как люди занимаются сексом с цветами. андрей говорит, что все это подсознание. почему я, к примеру, не читаю чехова? его просто нет под рукой. от всех этих книжных извращений (которые начались после вирта, зоофилии и некрофилии) в воздух произошел огромный выброс пыльцы. и эта пыльца медленно убивает грешников. моя пыльца - это венская. я ощущаю ее приближение мигренями, температурами, бессонницами. самая моя гениальная актриса, у которой все - сплошная игра. и везде - один театр. она - как приближение поезда, когда волосы и юбки пугаются от встречных потоков ветра, а внутри все затихает. и резко обрывается. она появляется вместе с ментоловой весной, когда под кожей дышат прохладные вечера. вот увидите, шкала на термометрах скоро опустится. а телефоны не отвечают. на раз-два-три открывай глаза. я же знаю, что ты снова на что-то загадала.